Стресс-тесты крыловидной связки

Обновлено: 17.05.2024

Многочисленные исследования показывают, что более чем в половине случаев головной боли (ГБ) объективной причиной развития цефалгии является патология шейного отдела. Симптомы цервикогенной головной боли (ЦГБ) были описаны еще в середине прошлого века, но до сих пор остается много спорных вопросов, касающихся постановки диагноза ЦГБ. Под ЦГБ принято подразумевать симптомокомплекс, этиологически и патогенетически связанный с нарушениями в шейном регионе позвоночника. В статье дано понятие ЦГБ, рассмотрены механизмы формирования ее симптомов с учетом анатомо-физиологических особенностей шейного региона. Описаны особенности цервикального лигаментно-миофасциального синдрома, миофасциального болевого синдрома и роли сосудистого фактора в развитии симптомов ЦГБ. Подробно описаны диагностические критерии ЦГБ, представлен алгоритм диагностики при ЦГБ. Показана дифференциальная диагностика с наиболее часто встречающимися видами ГБ, особое внимание уделено дифференциации мигрени без ауры и ЦГБ. Приведены основные принципы медикаментозного и немедикаментозного лечения ЦГБ. Показан терапевтический эффект некоторых лекарственных препаратов. Описана роль кинезиотейпирования шейного региона.

Ключевые слова: цервикогенная головная боль, боль в шее, биомеханика позвоночника, кинезиотейпирование.

Cervicogenic headaches and spinal biomechanics
Barulin A.E., Kurushinа O.V., Drushliykova A.A.

Volgograd State Medical University

Numerous studies demonstrate that cervical spine disorders provoke cephalgia in more than 50% of headaches. The symptoms of cervicogenic headaches were described in the beginning of 20th century. However, there are still many controversies on the diagnosis of cervicogenic headaches. This condition is defined as a symptom complex resulted from cervical spine disorders in terms of etiology and pathogenesis. The paper addresses the terminology and mechanisms of cervicogenic headache symptoms considering anatomy and physiology of cervical spine. The signatures of cervical ligament myofascial syndrome and myofascial pain syndrome as well as the role of vascular factor in the development of cervicogenic headache symptoms are discussed. Diagnostic criteria and diagnostic algorithm for cervicogenic headaches are detailed. The paper uncovers differential diagnostic aspects of cervicogenic headaches and other types of headaches (among them, migraine without aura is of special importance). Major principles of medical and non-medical treatment of cervicogenic headaches are summarized. Therapeutic effects of some drugs as well as the role of cervical kinesio taping are reviewed.

Key words: cervicogenic headaches, cervical pain, spinal biomechanics, kinesio taping.

For citation: Barulin A.E., Kurushina O.V., Drushliykova A.A. Cervicogenic headaches and spinal biomechanics // RMJ. 2016. № 24. P. 1606-1612.

Для цитирования: Цервикогенная головная боль и особенности биомеханики позвоночника. РМЖ. 2016;24:1606-1612.

Статья посвящена цервикогенной головной боли и особенностям биомеханики позвоночника

Введение

Головные боли (ГБ), вызванные дегенерацией в шейном отделе позвоночника, по мнению ряда авторов, распространены шире, чем ГБ при мигрени. Биомеханические нарушения в дугоотростчатых и унковертебральных суставах позвоночных двигательных сегментов С1-С3 шейного отдела позвоночника вызывают ГБ чаще, чем принято думать [1]. Высокая встречаемость ЦГБ связана с изменением образа жизни в связи с развитием компьютерных технологий, доступностью средств транспорта, значительной деловой загруженностью, и именно эти факторы играют большую роль в запуске механизмов формирования ЦГБ. Локализация ЦГБ представлена на рисунке 1.

ЦГБ рассматривается не как самостоятельная болезнь, а как симптомокомплекс, этиологически и патогенетически связанный с нарушениями в шейном регионе позвоночника [2, 3].
Одно из первых указаний на цервикогенный характер головной боли можно обнаружить в лекциях Д. Хилтона, опубликованных между 1860 и 1862 гг.: «Если областью головной боли является затылок, то ее причина, несомненно, связана с большим и малым затылочными нервами и, по всей вероятности, является следствием заболевания позвоночника между С1-С2 позвонками» (fourth of 18 lectures on «Rest and Pain» given by John Hilton between 1860 and 1862) [4]. В 1925 г. на заседании съезда неврологов в Страсбурге J.A. Barre сообщил о весьма необычном заболевании, названном им «задним шейным симпатическим синдромом», а в 1926 г. описал этот синдром. Он связал возникновение своеобразных ГБ с деформацией шейного отдела позвоночника. В 1928 г. Y.C. Lieou, ученик J.A. Barre, опубликовал диссертацию о заднем шейном симпатическом синдроме, и заболевание получило название синдрома Барре - Льеу. В дальнейшем изучение неврологических расстройств при деформации шейного отдела позвоночника продолжалось главным образом во Франции. В 1949 г. M. Barteh-Rochaix опубликовал монографию «Шейная мигрень», где подробно описал клинико-рентгенологическую картину заболевания. Учение о «шейной мигрени» вызывало немало споров. Многие авторы находили противоречие в том, что «изменения в шейном отделе позвоночника» встречаются значительно чаще, чем «шейная мигрень». Более подробно критерии диагностики ЦГБ изложены автором, впервые предложившим данный диагноз в 1983 г. О. Sjaastad et al. в течение многих лет публиковал данные, уточняющие и расширяющие представления о ЦГБ, и в 1998 г. выпустил модифицированные диагностические критерии ЦГБ.
Причины развития ЦГБ. По современным данным, в формировании ЦГБ наибольшее участие принимают сегменты С1-С3, в которых, как известно, отсутствуют межпозвоночные диски (рис. 2). Однако необходимо отметить, что дегенеративно-дистрофические изменения позвоночника все же играют определенную роль в формировании болевого синдрома.

Источником болевой импульсации чаще всего служат нестабильность шейного отдела с вовлечением верхних шейных мышц, унковертебральные артрозы, изменения межпозвонковых дисков на нижележащих уровнях (см. рис. 2).
Следует обратить внимание на триггерные точки (ТТ) в крыловидной мышце, которые появляются при дисфункции височно-нижнечелюстного сустава, изменении биомеханики после зубопротезирования зубочелюстной системы.
Также важное значение в патогенезе ЦГБ придается влиянию тригемино-цервикальной системы, которая представлена тесно взаимосвязанными афферентными волокнами болевой и температурной импульсации и ядром тройничного нерва, которое простирается до С3-С4 сегмента спинного мозга, а также верхними шейными спинальными нервами [5]. К раздражению этой системы может приводить патологический процесс в любой из структур, иннервируемых этими нервами.
Выделяют механизм формирования ГБ цервикогенного характера, связанный с компрессией или раздражением большого затылочного нерва, являющегося чувствительной ветвью корешка С2 и иннервирующего затылочную область.

Анатомо-физиологические особенности шейного отдела позвоночника: - наличие костного канала для позвоночной артерии;

- отсутствие дисков в верхнешейном отделе;
- особое строение I и II шейных позвонков;
- наличие особых унковертебральных суставов;
- ротации в верхнешейном отделе;
- флексия - экстензия в нижнешейном отделе.

Особое место в патогенетическом механизме развития ЦГБ занимает миофасциальная дисфункция с дальнейшим формированием миофасциального синдрома.
Миофасциальный болевой синдром - это мышечный спазм, характеризующийся наличием болезненных мышечных уплотнений - ТТ. Основные причины его возникновения - нарушение миофасциальных взаимоотношений, развившихся в связи с дегенеративными изменениями позвоночника и позвоночно-двигательного сегмента, аномалиями развития опорно-двигательного аппарата, длительным вынужденным положением, переохлаждением мышц, психоэмоциональным стрессом, приводящим к мышечному спазму, физической перегрузкой мышц. При пальпации мышц и паравертебральных точек в цервикальном отделе у ряда пациентов выявляется наличие миофасциальных ТТ, в результате пальпации которых возникает отраженная боль. Отраженная боль в височной области может исходить из трапециевидной мышцы, грудино-ключично-сосцевидной мышцы (грудинный конец), боль в лобной области - из грудино-ключично-сосцевидной мышцы (ключичный конец, грудинный конец), полуостистой мышцы головы. Еще одним механизмом формирования ЦГБ является компрессия большого затылочного нерва и позвоночной артерии при синдроме нижней косой мышцы головы [6].
При цервикальном лигаментно-миофасциальном синдроме в патологический процесс чаще всего вовлекаются связки: передняя продольная, выйная, межостная и над-остная. Клинически это выражается болями при пальпации поверхностно расположенных связок (выйная, межостная и надостная связки), ирритативными симптомами. При повреждении выйной связки характерна тупая и продолжительная головная боль, передней продольной связки - боль при глотании, ощущение кома в горле, боль в межлопаточной области [7].
Можно говорить также и роли сосудистого фактора в развитии симптомов ЦГБ. Как известно, главные артерии шеи - позвоночные - дают начало базилярной артерии, которая снабжает кровью мост мозга и мозжечок. В костный канал позвоночная артерия входит на уровне С3-С4 позвонков и делает изгиб кзади между поперечными отростками С2 и С1. Возможно сдавление позвоночной артерии остеофитом во время прохождения ее в костном канале шейного отдела, суставным отростком при нестабильности в шейном отделе позвоночника, добавочным шейным ребром или спазмированной мышцей шеи (лестничная, длинная мышца шеи, нижняя косая мышца головы). Клинически такие нарушения в системе кровообращения при развитии симптомов ЦГБ проявляются головокружением, которое может сопровождаться тошнотой, нарушениями равновесия и глотания.
Изменения в шейном отделе приводят к изменению церебральной гемодинамики, причем не только в системе вертебробазилярного, но и каротидного бассейна, дающего начало глазной артерии, конечные артериолы которой видны при исследовании глазного дна с помощью офтальмоскопа [8]. Таким образом, возможна взаимосвязь нарушений со стороны зрительного анализатора с нарушениями биомеханики шейного отдела позвоночника. Пациенты предъявляют жалобы на периодически появляющееся нарушение зрения: мелькание мушек или ощущение тумана перед глазами, нечеткость контуров предметов, диплопию, нередки выпадения полей зрения.

Диагностика

На рисунке 3 представлен алгоритм диагностики при ЦГБ.
Классификация и критерии постановки диагноза [9]. В Международной классификации ГБ приведены критерии постановки диагноза ЦГБ:

А. Боль, исходящая из источника в области шеи и ощущаемая в одной или нескольких зонах головы и/или лица, отвечающая критериям С и D.
В. Клинические, лабораторные и/или нейровизуализационные признаки нарушения или повреждения в области шейного отдела позвоночника или мягких тканей шеи, которые являются достоверной или возможной причиной ГБ.
С. Причинная связь ГБ с патологией шейной области основывается по меньшей мере на одном из следующих симптомов:
- клинические признаки подтверждают тот факт, что источник боли располагается в области шеи;
- прекращение боли после диагностической блокады структур шеи или нервных образований (при адекватном сравнительном исследовании с плацебо).
D. ГБ прекращается в течение 3-х мес. после успешного лечения нарушения или повреждения, вызвавшего болевой синдром.
Более подробные критерии диагностики ЦГБ изложены в 1983 г. О. Sjaastad:
1. Симптомы вовлечения шеи:
1.1. Возникновение ГБ, соответствующей описанным жалобам, в результате:
- движений в шейном отделе, и/или неудобной позы;
- внешнего давления в верхней шейной или затылочной области на симптоматичной стороне.
1.2. Ограничение объема движений в шейном отделе.
1.3. Ипсилатеральная боль неопределенного (нерадикулярного) характера в области шеи, плеча, руки или иногда боль в руке радикулярного характера.
Необходимо, чтобы имел место один феномен (или более) пункта 1. Пункт 1.1 является единственным позитивным критерием в разделе 1, пункты 1.2 и 1.3 - нет.
2. Подтверждение результатов диагностической обезболивающей блокады (обязательный пункт для научных исследований).
3. Односторонняя ГБ без смены сторон (в научной работе предпочтительнее придерживаться этого пункта).
4. Характер ГБ:
4.1. Средняя или выраженная, непульсирующая и неострая, обычно начинающаяся в области шеи.
4.2. Эпизоды боли имеют различную продолжительность.
4.3. Флюктуирующая, продолжительная боль.
5. Другие важные характеристики:
5.1. Только частичный эффект или его отсутствие при приеме индометацина.
5.2. Только частичный эффект или его отсутствие от эрготамина и суматриптана.
5.3. Женский пол.
5.4. Нередкое наличие травмы головы или непрямой травмы шеи в анамнезе, обычно более выраженной, чем травма средней степени тяжести.
Ни один из пунктов 4 и 5 не является обязательным.
6. Различные феномены, связанные с приступом, возникают иногда и/или умеренно выражены:
6.1. Тошнота.
6.2. Звукобоязнь, светобоязнь.
6.3. Головокружение.
6.4. Ипсилатеральные нарушения зрения.
6.4. Затруднение глотания.
6.5. Ипсилатеральный отек, преимущественно периокулярной области.
Одна из общих диагностических проблем при оценке характера ГБ состоит в том, чтобы отличить ЦГБ от других форм цефалгий [10]. Вариабельность клинических проявлений и общность механизмов различных видов первичных и вторичных ГБ приводят к тому, что дифференциальная диагностика этих состояний является сложной клинической задачей. Ситуация усугубляется тем, что у одного пациента нередко присутствуют сразу несколько видов и форм ГБ.
Особенно сложными для дифференциальной диагностики являются унилатеральные болевые синдромы. Наибольшее количество диагностических ошибок возникает при дифференциации мигрени без ауры и ЦГБ [11].
На рисунке 4 представлены отличия 2-х наиболее часто встречающихся форм ГБ.

Патогенетически мигренозные синдромы развиваются при вовлечении тригемино-васкулярной системы, а ЦГБ - при тригемино-цервикальной 12. Эти механизмы обладают определенным структурным и функциональным единством, что приводит к клиническому сходству ЦГБ и мигрени без ауры по ряду критериев, таких как:
- односторонняя локализация приступа;
- преимущественное вовлечение глазнично-лобно-височной области;
- чаще встречаются у женщин.
С другой стороны, есть ряд признаков, характерных исключительно для мигрени:
- фоно-, фотофобия;
- тошнота, рвота;
- положительный ответ на суматриптан.
В то же время смена сторон ГБ во время приступа или при разных приступах не может служить критерием, полностью исключающим ЦГБ, т. к. возможен двусторонний характер цервикогенной цефалгии.
Следующей формой цефалгии, которая представляет сложность при дифференцировке, является хроническая пароксизмальная гемикрания.
Единые клинические симптомы для ЦГБ и хронической пароксизмальной гемикрании:
- строгая односторонность болевого синдрома в типичных случаях;
- преимущественная локализация в глазнично-лобно-височной области;
- возможность провокации приступа механическим воздействием;
- страдают преимущественно женщины.
В то же время паттерн боли при хронической пароксизмальной гемикрании отличается от такового при ЦГБ:
- боль носит острый, пульсирующий характер;
- интенсивность боли выше средней;
- больные резко ограничены в физической активности во время приступа из-за усиления боли при движениях;
- приступы, как правило, достаточно частые, но непродолжительные;
- выраженные локальные вегетативные проявления (покраснение глаза, слезотечение, заложенность носа, ринорея, птоз, отек половины лица);
- абсолютный эффект индометацина.
Еще одна редкая форма унилатеральной ГБ - Нemicrania continua. Она была впервые описана Sjaastad в 1984 г. и представляет собой клинический синдром, критерии диагностики которого постоянно подвергаются пересмотру и являются поводом для научных дискуссий.
Общие клинические симптомы ЦГБ и Нemicrania continua:
- строго латерализованная боль;
- локализация в глазнично-лобно-височной области (без смены сторон);
- боль средней интенсивности;
- преимущественно страдают женщины.
Отличия болевого синдрома при Нemicrania continua от ЦГБ:
- отсутствие провокации приступа механическим воздействием;
- фоно-, фотофобия;
- тошнота, рвота;
- локальные вегетативные проявления на стороне боли;
- абсолютный эффект индометацина.

Кроме того, важным дополнительным инструментом при проведении дифференциальной диагностики между ЦГБ и другими типами ГБ является блокада анестетиком большого и малого затылочных нервов, а также C2-C3 фасеточного сочленения. При этом следует учитывать, что уменьшение болевого синдрома при проведении блокады возможно и при других видах ГБ непосредственно в зоне анестезии [15]. Однако только в случае ЦГБ блокада большого затылочного нерва приводит к редукции болевого синдрома в передних отделах головы - лобно-височной области [16].
Подробно дифференциальная диагностика представлена в таблице 1.

Основные принципы лечения цервикогенной головной боли

Зубовидная кость

Зубовидная кость (ЗК) - редкая аномалия второго шейного позвонка, характеризующаяся отделением части зубовидного отростка от тела оси. Маленькая кость отмечена небольшой овальной кортикальной костью, размер которой может варьироваться. ЗК (англ. os odontoideum) может располагаться в месте зубовидного отростка (ортотропного) или вблизи основания затылочной кости, точнее в области большого затылочного отверстия (дистопия) без костной связи с телом оси.

Классификация переломов зубовидного отростка известна как классификация Anderson/Alonzo:

• Тип I: перелом верхней части зубовидного отростка; он потенциально нестабильный и случается редко
• Тип II: перелом у основания зубовидного отростка; нестабильный, с высоким риском несращения
• Тип III: через зуб и в боковые массы позвонка С2; наилучший прогноз восстановления из-за большей площади поверхности перелома.

Клинически значимая анатомия

Углубления и поперечные связки оси отвечают за поддержание диаметра спинного мозга и стабилизацию атлантоаксиального сустава. Недостаточные и нестабильные углубления, к которым прикреплены несколько связок, могут сделать поперечную связку неспособной стабилизировать атлант на оси, что вызывает нестабильность шейного отдела. Эта увеличенная атлантоаксиальная трансляция потенциально приводит к повреждению верхнего шейного отдела спинного мозга или позвоночной артерии [1].

Эпидемиология/этиология

Причины возникновения зубовидной кости противоречивы и могут варьироваться от эмбриологических или травматических причин до сосудистых причин [2]. Имеются доказательства того, что травматическая этиология является наиболее распространенной причиной. В этом случае может возникнуть атлантоаксиальный вывих, который нуждается в фиксации.

Частота возникновения зубовидной кости неясна и ее трудно исследовать, поскольку симптомы возникают не всегда, но Sankar и др. сообщили, что у 3,1% из 519 пациентов с аномальными рентгенограммами шейного отдела позвоночника была зубовидная кость [3]. По оценкам, частота посттравматического возникновения зубовидной кости в сочетании с атлантоаксиальным вывихом сустава составляет менее 2% среди повреждений верхнего шейного отдела позвоночника [4].

Возраст диагноза значительно варьируется от первого до шестого десятилетия жизни. Зубовидная кость чаще встречается у пациентов с синдромом Моркио, множественной эпифизарной дисплазией и синдромом Дауна [5].

Характеристики/клиническая картина

Хотя этиология остается спорной по поводу того, является ли зубовидная кость посттравматическим или врожденным заболеванием, клинические проявления этих двух причин остаются одинаковыми и могут различаться у разных людей [6]. Как упоминалось выше, нестабильность шейного отдела из-за зубовидной кости может привести к неврологическим жалобам. Симптомы могут включать боль в шее, плечах и/или голове, боль между лопатками, ригидность мышц шеи, головные боли и боль, иррадиирущую в руки. Серьезное сдавление спинного мозга может проявляться слабостью, парестезией или даже параличом одной или всех конечностей [7]. У пациента также может быть снижена ротация шейного отдела позвоночника.

Дифференциальная диагностика

Возникновение зубовидной кости связано с разнонаправленной нестабильностью C1 на C2[6].

Основным дифференциальным диагнозом зубовидной кости является острый перелом зубовидного отростка. Из-за характерной гладкости коры кости и прилегающего тела позвонка С2 диагноз острого перелома зубовидного отростка может быть исключен при отсутствии в недавнем анамнезе острой травмы, без склероза и гипертрофии переднего бугорка атланта [8].

Диагностические процедуры

Физическое обследование пациента с зубовидной костью непросто, потому что нет никаких конкретных признаков, принятых в качестве доказательства этой аномалии. Хотя есть несколько симптомов, таких как нестабильность шейного отдела и неврологические признаки, позволяющие заподозрить зубовидную кость. Поэтому следует рассмотреть возможность проведения неврологического скринингового обследования, включая глубокие сухожильные рефлексы верхних и нижних конечностей, сенсорное обследование, миотомный скрининг и тесты на признаки верхних двигательных нейронов (рефлекс Хоффмана).

Выявить нестабильность шейного отдела в первую очередь можно с помощью следующего провокационного теста: выполняется пассивное сгибание или разгибание верхней части шейного отдела. При сохранении конечного диапазона движений вводится трансляция. Тест считается положительным, когда воспроизводятся симптомы или происходит чрезмерная трансляция. Теперь есть подозрение на нестабильность шейного отдела, и для определения нестабильности следует провести стресс-тесты краниовертебральных связок, такие как тест крыловидной связки, тест поперечной связки (также называемый тестом на передний сдвиг), тест на боковое смещение, тест на сгибание верхней части шейного отдела и тест Шарпа-Пурсера [1].

Тест Шарпа-Пурсера используется для диагностики передней стабильности атлантоаксиального сустава, вызванной недостаточностью поперечной связки. Пациент сидит, наклоняя (максимально) голову. Терапевт фиксирует C2 захватом, а другой рукой надавливает на лоб пациента с намерением переместить затылок и атлант назад. Это дает положительный результат, когда симптомы провоцируются наклоном головы и уменьшаются во время трансляции.

Обследование

Есть несколько методов обследования и подтверждения диагноза зубовидной кости.

Первый метод - это рентгенологическое обследование, рентгенограммы шейного отдела в разных положениях:

• Боковая рентгенограмма шейного отдела,
• Нейтральное положение (Рис. 1),
• Расширение (Рис. 2)
• Сгибание (рис. 3),
• Переднезадний вид с открытым ртом
• Нейтральное положение
• Боковое сгибание, в обе стороны: влево и вправо.
• Другой метод, используемый для исследования и подтверждения или исключения диагноза зубовидной кости, - это КТ и МРТ (компьютерная томография и магнитно-резонансная томография), получение коронального и сагиттального изображений или T2-взвешенное МРТ-изображение.

Медицинское лечение

Ведение начинается со сбора полного анамнеза, после чего следует физический осмотр, а в конце - визуализационные методы диагностики. Как правило, те повреждения, которые вызывают или уже вызвали неврологическое повреждение, хроническую боль или деформацию позвоночника, или могут привести к высокому риску их возникновения, требуют лечения [9].

Альтернативой хирургической стабилизации является консервативное лечение, включающее жесткую или нежесткую иммобилизацию, что может привести к несращению и длительной нестабильности перелома, требующей повторного хирургического вмешательства [10] [11].

При отсутствии жалоб у пациента в хирургическом вмешательстве нет необходимости. Только при наличии одной из следующих характеристик:

• Нестабильность позвоночника: определяется, когда на рентгенографическом изображении присутствуют следующие характеристики [5]:
  • Задняя атланто-дентальная дистанция менее 13 мм
  • Угол поворота сагиттальной плоскости более 20°
  • Индекс нестабильности более 40%
  • Трансляция C1-C2 более 5 мм
  • Медиальная проводка и трансплантаты для накладки
  • Метод фиксации Brooks (наиболее удовлетворительный)

  Держатель для головы Gardner, прикрепленный к голове пациента, необходим для поддержания прочного сцепления с головной частью. Необходимо убедиться, что соотношение голова-грудная клетка не изменится. Перед началом операции плечи должны поддерживать углубление. Поэтому используются полоски ленты и применяется встречная тяга [12].

  Два кортикальных губчатых костных трансплантата удаляются из заднего верхнего подвздошного отдела позвоночника. Они должны быть немного больше вышеупомянутых размеров и при тщательном измерении должны быть установлены между пластиной оси и задним кольцом атланта, по одному с каждой стороны от средней линии. На трансплантатах есть насечки, чтобы проволока не соскользнула в медиальном или латеральном направлении.

  В первые дни после операции используется мягкий воротник или ортез для головы и грудной клетки. Пациенту рекомендуется сесть в постели на следующий день после операции и встать, и начать ходить как можно скорее.

  Реабилитация

  Физиотерапия назначается, если пациент еще молод или если нет рентгенологических признаков значительной нестабильности, неврологических симптомов или неконтролируемой боли. Терапия состоит из вытяжения и от трех до шести месяцев в гипсовом корсете. Большинство пациентов эта терапия приводит к сращению атлантоаксиального сустава.

  Целью физиотерапевтического лечения нестабильности шейного отдела является улучшение функции стабилизирующих подсистем позвоночника и снижение нагрузки на задействованные сегменты позвоночника. Обучение осанке уменьшит нагрузку на пассивную подсистему (которая состоит из капсул и связок позвоночника) за счет снижения нагрузок на сегменты в конечном диапазоне и за счет возвращения позвоночника в биомеханически эффективное положение. Для усиления активной подсистемы (мышц и сухожилий) требуются укрепляющие упражнения. В области шейного отдела мультифидус (задний), длинная мышца шеи и глубокие мышцы шеи обеспечивают стабильность и, следовательно, улучшают качество и контроль движений, происходящих в нейтральной зоне. Упражнения должны быть сосредоточены на контроле движений и проприоцепции [13] [14]. Важно помнить о том, что диагноз зубовидной кости является абсолютным противопоказанием к манипуляциям на верхнем шейном отделе [7] [14].

  Синдром грушевидной мышцы - мышечные диагностические тесты

  Мышечных диагностических проб описано очень много. Они используются для скрининга musculus piriformis, для определения натяжения мышц или при проявлениях дискомфорта седалищного нерва. Поэтому пробы являются как мышечными, так и неврологическими.

  Цель мышечных-неврологических тестов

  Цель тестов - подвергнуть мышцу грушевидной мышцы напряжению в различных ситуациях и выявить ее реакцию. Боль при выполнении пробы может свидетельствовать о синдроме грушевидной мышцы. Результаты некоторых из тестов не настолько очевидны, другие тесты кажутся более удачными, потому что они целенаправленно воздействуют на грушевидную мышцу, и возникающая болезненность при их применении свидетельствует о поражении именно musculus piriformis.

  Механизм действия мышечных тестов

  Ограниченную в глубокой ягодичной области и в непосредственной близости от других мышц, действующих аналогично, грушевидную мышцу трудно вычленить. Поэтому приходиться воспроизводить боль в ягодице путем разных проб с растяжением, сопротивлением, напряжением, при необходимости продлевая двигательные маневры на несколько десятков секунд.

  Грушевидная мышца является не только стабилизатором, но и разгибателем бедра; в результате пассивное или активное сгибание бедра - это инструмент, помогающий выявить возможную проблему. В результате некоторых тестов происходит растягивание мышцы грушевидной мышцы при медиальном вращении, в результате других - растягивание ее в боковом вращении. Врач обычно просит пациента сделать несколько упражнений на кушетке - поднять и опустить больную ногу, привести и отвести в сторону, сделать ротационное движение внутрь и наружу.

  Основные диагностические мышечные тесты

  • симптом Freiburg - в положении лежа на спине пассивное внутреннее вращение и аддукция пораженной ноги, с сгибанием бедра от 30 ° до 45 ° и с разгибанием колена вызывает боль;
  • симптом Битти - лежа на здоровом боку, надо приподнять больную ногу, согнутую в коленном суставе под углом 90 градусов и попытаться выполнить боковое вращение и отведение бедра, врач при этом держит ногу и старается ее удержать в исходном положении (сопротивляется движению);
  • FAIR-тест Фишмана (сгибание - аддукция - тест внутреннего вращения)- исходное положение такое же, как и при маневре Битти, но больная нога зацеплена за пяткой здоровой конечности; пациент самостоятельно поднимает ногу;
  • при поколачивании по ягодице с пораженной стороны боль иррадиирует по бедру согласно проекции седалищного нерва;
  • тест Миркиной - если попросить больного медленно наклониться вперед, не сгибания ноги в коленных суставах, и нажать на зону проекции выхода седалищного нерва из-под грушевидной мышцы в области ягодицы, появится боль;
  • проба Lasègue позволяет определить, является ли musculus piriformis причиной дискомфорта: пациент лежит на спине, вытянутая нога медленно перемещается к потолку, как только достигается определенный угол наклона, больной испытывает выраженный дискомфорт из-за напряжения и спазмирования мышцы;
  • можно исследовать больного в сидячем положении на стуле, при этом его спина выпрямлена, а стопы стоят на полу; тест проводится путем скрещивания пораженной ноги и размещения голеностопа пораженной ноги на неповрежденном колене: одна рука врача находится на лодыжке для стабилизации, а другая рука находится на боковой стороне колена, затем пациента просят наклониться вперед, чтобы почувствовать растяжение в ягодичной области, или врач тянет колено к груди;
  • тест Пейса и Нэгл - пациент сидит на столе или высокой кушетке, его ноги свисают, затем просят развести колени, при этом врач держит бедра и сопротивляется движению;
  • тест Бонне - пассивно привести бедро медиально, одновременно вращая его внутрь;

  При положительных пробах пациент может жаловаться на появление боли в области грушевидной мышцы (ягодицы), или боль может резко возрасти, или появиться в задней части бедра. Это указывает на то, что грушевидная мышца спазмировалась и (или) сжала седалищный нерв. К сожалению, все эти тесты не являются специфичными для синдрома грушевидной мышцы. Они могут быть положительными и при ишиалгии другого генеза, при грыжах поясничного диска. Исключение составляет тест Бонне - его специфичность достаточна высокая и достигает 81%.

  Пальпация грушевидной мышцы теоретически проводится в конце обследования, чтобы не сразу вызвать боль и тем самым сфальсифицировать дальнейшую клиническую патологию.

  Заключение

  Поскольку грушевидная мышца является одной из тазово-вертельных мышц, все из которых являются боковыми вращателями бедра, изолированное противодействующее сокращение этой мышцы вряд ли возможно. Действие, специфичное для мышцы грушевидной мышцы, не может быть индивидуализировано в мышечной связке. В результате тесты, ограниченные противодействующим сокращением при приведении и боковом вращении, такие как Пейс и Нэгл или Битти, полезны, но недостаточны. Отказ в существовании синдрома Пириформис некоторыми врачами является следствием сложности его диагностики, которая в основном носит клинический характер и не подкрепляется конкретными дополнительными тестами.

  ДЛЯ СВЯЗИ С НАМИ

  Чтобы получить полную информацию о видах лечения и профилактике заболеваний ортопедии, ревматологии или неврологии, пожалуйста, обратитесь к нам:

  Стресс-тесты крыловидной связки

  Цель статьи - обосновать использование теста «Приседания с руками над головой (Overhead Squat)» для выявления и устранения дисфункций у людей зрелого возраста, занимающихся фитнесом. Тестирование движения тела человека - одна из наиболее обсуждаемых тем в фитнесе и спортивной медицине на протяжении последних лет. Движение лежит в основе роста и развития человека, а также является центром активности на протяжении всей жизни. Вместе с тем движение - сложный биомеханический и физиологический процесс, который влечет определенные риски, связанные с повседневной жизнедеятельностью. На сегодняшний день остро встает вопрос о повышении общего уровня результативности тренировок, физической подготовки, реабилитации и уменьшения риска травматизма у людей, ведущих активный образ жизни. Существуют множество способов оценки качества движения тела человека, начиная от функциональной оценки движения по Грею Куку (FMS) и заканчивая функциональными тестами для спортсменов. Но самый распространенный тест, который лежит в основе многих тестов, - приседания с руками над головой (overhead squat). Существует теория, что данный тест имеет преимущество перед другими, так как занимает меньше времени и не требует дополнительного оборудования, что очень удобно для тренеров спортивных школ или учителей физической культуры. Проведенное исследование показало, что тест «приседания с руками над головой» представляет собой эффективный способ выявления и устранения дисфункций в движении тела человека. Разработанные авторами практические рекомендации по устранению дисфункций позволят тренерам и фитнес-инструкторам в более короткий срок добиваться устранения асимметрий в движениях и избегать травм.

  
  

  1. Ашмарин Б.А. Теория и методика педагогических исследований в физическом воспитании. М.: Физкультура и спорт, 1978. 214 с.

  4. Abraham A., Sannasi R., Nair R. Normative values for the Functional Movement Screen TM in adolescent school-aged children. International journal of sports physical therapy 2015. V. 10(1). Р. 29.

  5. Butler R.J., Elkins B., Kiesel К., Plisky P.J. Gender differences in functional movement screen and Y-balance test scores in middle school aged children: 1950. Medicine & Science in Sports & Exercise, 2009. V.41. DOI: 10.1249/01.MSS.0000355115.35913.db.

  6. Goss, D.L., Christopher, G.E., Faulk, R.T. & Moore, J. Functional training program bridges rehabilitation and return to duty. Journal of Special Operations Medicine: a Peer Reviewed Journal for SOF Medical Professionals. 2009. V. 9 (2), Р. 29.

  9. Boyle M.J., Butler R.J., Queen R.M. Functional Movement Competency and Dynamic Balance After Anterior Cruciate Ligament Reconstruction in Adolescent Patients. Journal of Pediatric Orthopaedics, 2015. Р. 9-15.

  Человеческое тело состоит из 206 костей и более 300 суставов. Как правило, в классических учебниках по анатомии подробно не рассматриваются комплексные движения, образуемые совместной работой этих суставов. Вместо этого они изучаются по отдельности, изолированно. Из-за этого полное понимание движения человека не достигается, ведь при осуществлении движения суставы работают не по отдельности, а сообща. Исследование различных возможностей работы мышц важно для понимания дисфункции и устранения асимметрий в теле, если такие имеются. Мышцы создают напряжение, передающее усилие кости, что производит движение в суставе. Так как центральная нервная система контролирует наше движение, важно рассматривать действие в совокупности. Люди рождаются с набором паттернов движений в виде рефлексов (например, выполнение характерных для ходьбы движений при касании стопой опоры). Но большая часть движений формируется при взаимодействии с окружающей средой. Со временем паттерны движений начинают меняться, иногда в положительную сторону, иногда в отрицательную. Способность тканей к адаптации позволяет организму стать более эффективным в том, что он делает чаще всего. Эту способность называют специфической адаптацией к определенным воздействиям. Положения тела, в которых пребывают представители современного общества, могут привести к перенапряжению тканей и в конечном итоге к боли. Боль также может быть связана с недавними или прошлыми травмами.

  Человеческое движение представляет собой сложное взаимодействие мышц, костей и суставов, контролируемых центральной нервной системой. Для качественного фитнес-тренинга, а также спортивной тренировки необходимо добиться полного понимания основ и изучения процесса тестирования и проведения тренировок для улучшения мобильности и, как следствие, улучшения качества движения тела человека. Сочетание скрининга с грамотно подобранными коррекционными упражнениями после проведения тестирования поможет выработать систему физической подготовки для эффективных движений в фитнесе и реальной жизни.

  В наши дни существуют достаточно много методик тестирования организма. Однако анализ литературы показал, что нет тестов, которые могли бы распознать боль, асимметрию, мышечный дисбаланс или серьезные проблемы в опорно-двигательном аппарате одновременно. Также недостаточно научных данных о том, как предотвратить травму до ее получения с помощью теста.

  Теории тестирования в отечественной [1, 2, 3] и зарубежной [4, 5, 6] литературе уделялось достаточно большое внимание. В сфере фитнеса давно доказана необходимость функционального тестирования опорно-двигательного аппарата для оценки возможностей человека и планирования тренировочной программы. Как правило, авторы предлагают традиционный подход: тестирование силы, гибкости или выносливости. Анализ таких литературных источников, как «Фитнес. Гид по Жизни» (Д.А. Cеминихин) [7] и «Теория и методика фитнес-тренировки» (В.Г. Калашников) [8], показал, что практически во всех фитнес-клубах используется стандартная методика фитнес-тестирования:

  - антропометрическое тестирование: измерение размеров тела;

  - функциональное тестирование: измерение пульса, измерение артериального давления, ортостатическая проба, спортивный тест Руфье;

  - выявление проблемных зон (изменение позвоночника, варикозное расширение вен и т.п.);

  - проведение фитнес-тестов на определение уровня физической подготовленности (мышечной силы и выносливости, гибкости, кардиореспираторной выносливости, осанки и композиции тела).

  Несмотря на большое количество научных исследований по эффективности проведения фитнес-тестирования, количество людей с ранее приобретенными травмами и проблемами опорно-двигательного аппарата растет.

  В настоящее время наблюдаются низкие показатели оценок в тестированиях среди людей 35-45 лет по системе функциональной оценки движения FMS. Подобная проблема констатируется и зарубежными исследователями [9].

  На основе обзора зарубежной литературы можно сделать вывод, что главным звеном функциональных тестирований является тест «Приседания с руками над головой (Overhead Squat)». Паттерн приседания входит в состав многих функциональных движений. Он демонстрирует полностью скоординированную подвижность нижних конечностей в сочетании со стабильностью кора. При этом тазобедренные и плечевые суставы двигаются симметрично.

  По данным литературы множество факторов может влиять на результаты в тесте «Приседания с руками над головой (Overhead Squat)». Ограниченная мобильность корпуса может быть связана со сниженной подвижностью плечевого сустава, грудного отдела позвоночника или их обоих. Причиной плохих результатов в этом тесте может быть ограниченная подвижность нижних конечностей (в том числе недостаточное тыльное сгибание голеностопного сустава, плохое сгибание коленей и тазобедренных суставов при движении в закрытой кинетической цепи). Также испытуемые могут показывать неудовлетворительные результаты в связи с затрудненной стабилизацией суставов и недостаточным моторным контролем.

  Цель исследования - обосновать использование теста «Приседания с руками над головой (Overhead Squat)» для выявления дисфункций у людей зрелого возраста, занимающихся фитнесом, и их устранения с помощью коррекционных упражнений. Также целью исследования являлась разработка практических рекомендаций для фитнес-тренеров по устранению дисфункций в движении тела и асимметрий.

  Материал и методы исследования. В октябре 2018 г. нами было проведено несколько исследований. В эксперименте участвовали 50 человек (25 женщин и 25 мужчин) первого и второго периода зрелого возраста (от 34 до 53 лет), которые были физически активны, но не сильно тренированы. Участникам перед началом эксперимента было предложено ответить на несколько вопросов, чтобы убедиться, что они не получали никаких травм либо не переносили какие-либо операции, которые могли бы сделать недостоверными результаты тестирования. Испытуемые были разбиты на 5 экспериментальных групп по 10 человек в каждой (5 мужчин и 5 женщин) и были протестированы в один день. В ходе тестирования определялся дисбаланс по силе между правой и левой ногой. Данный способ оценки состоит из прыжков против движения двумя ногами одновременно: одна нога на одной силовой платформе, другая на выровненной деревянной платформе. Прыжки с правой или левой ноги на силовой платформе чередовались. Двусторонняя сила асимметрии была рассчитана следующим образом: из силы более сильной ноги вычиталась сила более слабой ноги, эта разность делилась на силу более сильной ноги и умножалась на 100. Положительный знак указывает на более сильную правую ногу; отрицательный знак указывает на более сильную левую ногу [9].

  Также в исследовании использовался электромагнетический измеритель движения для нижних частей тела (коленей, стоп, таза). Оценивали разгибание колена, внутреннюю ротацию и его предположительный вальгус (непреднамеренное сведение коленей внутрь), а также разгибание бедра, его внутреннюю ротацию и латеральный наклон.

  Кроме того, в ходе исследования выявлялись половые различия в тесте между мужчинами и женщинами. С этой целью проводился биомеханический анализ приседаний путем использования зарубежной системы оценки движения (анализ 3D-движения с помощью компьютерной программы) [6, 10].

  Наконец, в третьем испытании оценивалась работа мышц туловища (его активация) с помощью миографа в двух видах приседаний: приседания со штангой на спине (женщины - 10 кг, мужчины - 20 кг) и приседания без веса с прямыми руками над головой. Всего было записано по 5 приседаний в обоих тестах.

  Результаты исследования и их обсуждение. В результате сравнения представителей 5 возрастных групп были обнаружены существенные различия (от 5 до 14%) в силе между правой и левой конечностью в каждой группе (табл. 1).

  Сравнение показателей силы отталкивания правой и левой конечностей (в кг)

  1 ФГБОУ ВО «Нижегородская Государственная Медицинская академия» Министерства здравоохранения Российской Федерации

  Настоящая статья посвящена изучению взаимосвязи клинических проявлений синдрома мышечно-суставной дисфункции ВНЧС с психологическими особенностями личности, в частности, с уровнем ситуативной и личностной тревожности, а также уровнем депрессии. На сегодняшний день общепринятым является включение в этиологию заболеваний ВНЧС помимо окклюзионных и мышечных нарушений еще и стрессовых факторов, а в патогенезе дисфункции височно-нижнечелюстного сустава психоэмоциональное состояние человека играет далеко не последнюю роль. Жевательные мышцы первыми реагируют на стресс. Возникает спазм, который приводит к сокращению мышечных волокон, изменению положения нижней челюсти относительно верхней и, соответственно, изменению взаимного расположения элементов ВНЧС. В данной статье отражены результаты изучения выраженности клинических проявлений мышечно-суставной дисфункции у лиц молодого возраста в течение семестра и в период сессии, когда многократно возрастает уровень стрессового воздействия на организм. Для определения уровня тревожности, депрессивности и акцентуации личности использовались психологические тесты Леонгарда, Спилбергера - Ханиной, госпитальная шкала тревоги и депрессии HADS. Результаты исследования показали наличие статистически достоверной связи между уровнем эмоционального напряжения и выраженностью клинических проявлений дисфункции ВНЧС.

  2. Ронкин К. Совместное лечение стоматологического пациента врачом-стоматологом и остеопатом / К. Ронкин, Ш. Усманова // Маэстро стоматологии. - 2012. - № 48. - С. 56-58.

  4. Фадеев Р.А. Особенности диагностики и реабилитации пациентов с зубочелюстными аномалиями, осложненными заболеваниями височно-нижнечелюстных суставов и жевательных мышц (Часть II) /Р.А. Фадеев, О.А. Кудрявцева // Институт стоматологии. - 2008. - № 4. - С. 20-21.

  5. Клинеберг И. Окклюзия и клиническая практика / И. Клинеберг, Р. Джагер. - М.: Изд-во МЕДпресс-информ, 2008. - 132 с.

  6. Жулев Е.Н. Интегративная стоматология: монография / Е.Н. Жулев, В.Д. Трошин. - Нижний Новгород, 2014. - С. 300-364.

  7. Агаджанян Э.Г. Ортокраниодонтия - выход в космос, или возможности, от которых кружится голова / Э.Г. Агаджанян, А.О. Савинов // Дентал Юг. - 2011. - 35. - С.8-10.

  8. Хроническая лицевая боль, связанная с гипертонусом жевательных мышц / А.Л. Ураков, М.Г. Сойхер, А.П. Решетников // Российский журнал боли. - 2014. - № 2 (43). - С. 22-25.

  9. Ибрагимова Р.С. Возможность использования психологических тестов при диагностике миофасциального болевого дисфункционального синдрома лица / Р.С. Ибрагимова // Российский стоматологический журнал. - 2004. - № 6. - С. 45-46.

  10. Горожанкина Е.А. Особенности комплексного лечения пациентов с синдромом болевой дисфункции височно-нижнечелюстного сустава с учетом сопутствующей депрессивной симптоматики: автореф. дис. … канд. мед. наук. - Москва, 2005. - 24 с.

  На сегодняшний день синдром мышечно-суставной дисфункции височно-нижнечелюстного сустава является одной из наиболее часто встречающихся патологий зубочелюстной системы, сравнимой по распространенности с кариозными поражениями твердых тканей зубов. В среднем около 70 % взрослого населения страдают этим заболеванием, а если учитывать и ранние проявления дисфункции, не вызывающие жалоб у больного, то эта цифра возрастет [1]. Пациенты с мышечно-суставной дисфункцией ВНЧС составляют от 78 % до 95% всех пациентов с теми или иными нарушениями артикуляции [2].

  Особенностью данного заболевания является длительное отсутствие клинических проявлений, значимых для пациента, то есть снижающих качество жизни. Болевой синдром на ранних стадиях, как правило, отсутствует, а на такие клинические симптомы как девиация нижней челюсти при открывании рта, щелчки при широком открывании рта или приеме твердой пищи, изменение тонуса жевательных мышц, пациенты долгое время не обращают внимания [3,4]. В развитии синдрома мышечно-суставной дисфункции ВНЧС играет роль множество факторов: это и функциональные нарушения жевательного аппарата, связанные с потерей зубов, их повышенной стираемостью, зубочелюстными аномалиями и другими окклюзионными нарушениями [5]; и различные нарушения жевательных мышц; и травмы ВНЧС; инфекционные заболевания; эндокринные нарушения; заболевания позвоночника; витаминная недостаточность, анатомические особенности строения сустава; аллергический фактор и даже повышенная нагрузка на отдельные мышцы головы и шеи вследствие остеохондроза, вынужденного положения при работе, занятиях спортом, вождении автомобиля [6,7].

  Одним из ведущих этиологических факторов развития дисфункции ВНЧС является хронический стресс. Стресс - это совокупность неспецифических адаптационных (нормальных) реакций организма на воздействие различных неблагоприятных факторов - стрессоров (физических или психологических), нарушающее его гомеостаз, а также соответствующее состояние нервной системы организма. Стресс или общий адаптационный синдром имеет три последовательных стадии: адаптации, сопротивляемости и истощения. В работах Ганса Селье и Томаса Ханна (1960) было доказано, что первыми на эмоциональное стрессовое воздействие реагируют жевательные мышцы в виде спазма, они сжимаются и активируют процесс защиты головного и спинного мозга. Этот феномен доктор Карл Феррери назвал «защитная челюсть». Далее сокращаются глазные мышцы, мышцы шеи и плечевого пояса, плечи поднимаются, а голова наклоняется вперед. У людей, которые хронически испытывают тревогу, часто отмечается болезненность в области шеи и плеч, сутулость [7,8]. При длительном существовании негативных эмоциональных факторов, реакция адаптации (спазм) сменяется истощением и развитием в жевательных мышцах дистрофических процессов. При изменении тонуса жевательных мышц, а также мышц шеи и плечевого пояса неизбежно происходит изменение расположения суставного диска, взаимного положения суставной головки и суставного бугорка ВНЧС, то есть развивается дисфункция.

  Кроме того, многими авторами была определена взаимосвязь между наличием синдрома мышечно-суставной дисфункции ВНЧС и различными психическими расстройствами и психоэмоциональным напряжением 10.

  В связи с этим изучение влияния уровня эмоционального напряжения и психологического состояния пациентов на развитие синдрома мышечно-суставной дисфункции ВНЧС является, несомненно, актуальной задачей современной стоматологии. Знание этиологических факторов заболевания позволит вовремя принять меры по профилактике и своевременному этиопатогенетическому лечению.

  Провести анализ клинических проявлений мышечно-суставной дисфункции ВНЧС при различном уровне психоэмоционального напряжения у лиц молодого возраста.

  Материалы и методы

  Исследование проводилось на базе стоматологической клиники Нижегородской государственной медицинской академии в период с 2016 по 2017 год. Дважды были обследованы 25 человек студентов НижГМА в возрасте от 20 до 25 лет в период обучения в семестре и в период зимней сессии. Клиническое обследование проводилось с помощью специально разработанной карты, включавшей в себя официальную часть, данные анамнеза жизни и анамнеза заболевания, внешнего осмотра и осмотра полости рта. Особое внимание уделялось выявлению клинических признаков мышечно-суставной дисфункции ВНЧС, таких как наличие щелчков при открывании и закрывании рта, смещение нижней челюсти при открывании рта, характер движения суставных головок ВНЧС, пальпация ВНЧС, степень открывания рта, выраженность жевательных мышц, тонус жевательных мышц, пальпация жевательных мышц. Кроме того, оценивался характер смыкания зубов в центрических эксцентрических окклюзиях для выявления наличия преждевременных контактов с помощью окклюзионной бумаги толщиной 40 микрон.

  Для выявления психологических особенностей и акцентуаций личности использовался тест Леонгарда. Этот тест предназначен для выявления определенного типа направленности характера. Акцентуации рассматриваются как крайний вариант нормы, в чем состоит их главное отличие от психопатий - патологических расстройств личности. Однако, будучи выраженными сверх меры, акцентуации характера могут создавать благоприятные предпосылки для развития неврозов. Опросник включает в себя 88 вопросов, 10 шкал, соответствующих определенным акцентуациям характера, вопросы требуют ответа «да» или «нет». Оценка результатов тестирования проводилась по специальному ключу с определением типа акцентуации личности, которые Леонгард условно разделил на две группы: акцентуации характера (демонстративная, педантичная, застревающая, возбудимая) и темперамента (гипертимный и гипотимный, циклотимный, экзальтированный, тревожно-боязливый и эмотивный). Тест Леонгарда проводился только в период обучения в семестре для выявления взаимосвязи между типом характера и наличием признаков синдрома мышечно-суставной дисфункции височно-нижнечелюстного сустава.

  Для определения уровня личной и реактивной тревожности использовался тест Спилбергера - Ханиной. Шкала тревоги Спилбергера (State-Trait Anxiety Inventory, STAI) является информативным способом самооценки как уровня тревожности в данный момент (реактивная тревожность, как состояние), так и личностной тревожности (как устойчивая характеристика человека). Измерение тревожности как свойства личности особенно важно, так как это свойство во многом обуславливает поведение субъекта. У каждого человека существует свой оптимальный, или желательный, уровень тревожности - это так называемая полезная тревожность. Оценка человеком своего состояния в этом отношении является для него существенным компонентом самоконтроля и самовоспитания. Тест состоит из 20 вопросов для оценки личностной тревожности и 20 вопросов для оценки ситуативной тревожности. Испытуемому предлагалось быстро, не раздумывая, ответить на предложенные вопросы, выбрав один из вариантов ответа в шкале справа.

  Статистическая обработка данных проводилась с помощью критерия хи-квадрат. Критерий χ2 (хи-квадрат) приме­няется для сравнения распределений объектов двух совокупностей на основе измерений по шкале наименований в двух независимых выборках. В нашем исследовании в качестве критического был принят уровень р=0,05. Статистически достоверными считались показатели с уровнем р

  При клиническом обследовании было выявлено, что распространенность синдрома мышечно-суставной дисфункции ВНЧС в период обучения в семестре составила 68 %. Нами были выявлены следующие симптомы: щелчки во время широкого открывания и закрывания рта - у 60 % обследованных, односторонний периодически возникающий шум в ушах - у 32 %, чувство тяжести, скованности жевательных мышц после приема твердой пищи - у 32 % обследованных, боль в области ВНЧС отмечалась у одного студента, также у одного студента нами был выявлен бруксизм. При этом большая часть (а именно 40 % из 68 %) клинических проявлений дисфункции была выявлена у лиц с акцентуациями характера, наиболее подверженными стрессу по тесту Леонгарда (р<0,05). Кроме того, у лиц, страдающих синдромом мышечно-суставной дисфункции, были выявлены следующие нарушения окклюзии: патологические виды прикуса (28 %), преждевременные окклюзионные контакты вследствие нерациональных терапевтических реставраций (82 %).

  Изучение психологических акцентуаций личности исследуемых показало, что среди них присутствуют типы, наиболее ярко реагирующие на стресс - эмотивные, тревожные, экзальтированные и возбудимые - всего 40 % (рис. 1).

  
  

  Рис. 1. Распределение пациентов по типам акцентуаций личности

  Также среди лиц, страдающих от проявлений мышечно-суставной дисфункции, большинство имели высокую личную (44 %) и реактивную (36 %) тревожность. Общий уровень тревожности, определяемой по госпитальной шкале тревоги и депрессии HADS, в период обучения в семестре в 40 % случаев был в норме, у 44 % студентов уровень тревожности был пограничным и у 16 % студентов - аномально высоким. Уровень депрессивности в период обучения в семестре в 88 % случаев соответствовал показателям нормы, а в 12 % случаев - пограничному состоянию (рис. 2,3).

  Рис. 2. Уровень депрессивности в период обучения в семестре по шкале HARDS

  Рис. 3. Уровень тревожности в период обучения в семестре

  Причем увеличение числа пограничных и аномальных состояний наблюдалось у лиц с клиническими признаками дисфункции ВНЧС (р<0,05). В период сессии было выявлено повышение личной и реактивной тревожности (у 52 % обследованных) (рис. 4, рис. 5).

  Читайте также:

    
  • Оценка ремоделирования левого желудочка. Оценка ишемической митральной регургитации и инфаркта правого желудочка
    
  • Специальные тесты локтевого сустава
    
  • Диагностика аневризмы левого желудочка. Лечение аневризмы левого желудочка.
    
  • Гипербарическая оксигенация при психопатиях. ГБО при алкогольных депрессиях
    
  • Доступ, техника субхондропластики коленного сустава